В его десятой статье о «принципах деятельности кооператива» было сказано, что «Вмешательство в хозяйственную или иную деятельность кооперативов со стороны государственных и кооперативных органов (союзов, объединений, кооперативов) не допускается». А 25-й главе о «Труде и его оплате» записано, что «Кооператив самостоятельно определяет формы и системы оплаты труда членов кооператива и других работников».
«Кооператив является организацией граждан СССР, добровольно объединившихся на основе членства для совместного ведения хозяйственной и иной деятельности на базе принадлежащего ему на праве собственности, арендованного или предоставленного в бесплатное пользование имущества, самостоятельности, самоуправления и самофинансирования, а также материальной заинтересованности членов кооператива и наиболее полного сочетания их интересов с интересами коллектива и общества» (Закон СССР от 26 мая 1988 г. N 8998-XI «О кооперации в СССР» - http://base.garant.ru/10103075/).
Закон стимулировал создание мелкотоварных производств на основе рыночных отношений. По существу монополия государства на организацию производств ликвидировалась в пользу частной инициативы.
Кооперативы, обладавшие мощным зарядом легализуемой предпринимательской активности, отличала предельная для тех реальных условий гибкость в хозяйственной деятельности. От первых, можно сказать, показательных кооперативных предприятий за короткий срок с 1988 по 1989 гг. этот самый динамичный сектор экономики буквально взлетел: число кооперативов в строительстве, производстве товаров, общественном питании, сфере бытовых услуг в 1988 г. выросло более чем в 10 раз, численность занятых в них — в 10 раз, объемы реализуемых товаров и услуг — почти в 20 раз.
Бурное развитие новых кооперативов в 1988-1989 гг. можно считать началом возрождения предпринимательства в Советском Союзе и интенсивным стартом фазы формирования начального капитала. Изучение действующих кооперативов, проведенное с участием работников Государственной комиссии по экономической реформе в 1989-1990 гг., показало, что эффективность их хозяйственной деятельности была в 5-6 раз выше аналогичных (порой соседних) государственных предприятий. Организация дела, механизм управления, подбор работников, формы оплаты труда (поощрения, наказания) — все говорило о том, что эти кооперативы — прообраз малых частных предприятий.
Весьма конструктивную роль в интенсивном развитии кооперативного движения сыграли первый и последующие съезды кооператоров. Организатором этих съездов выступил Союз кооператоров (в дальнейшем — кооператоров и предпринимателей) во главе с В.А. Тихоновым.
Однако нельзя сказать, что развитие новых кооперативов происходило безболезненно. Рывок этого сектора с резким ростом оборота наличных денежных средств, уходящих в какой-то мере от контроля государства (в лице Госбанка СССР), вызывал у оппонентов среди партийных функционеров, некоторых руководителей правительства, официальных финансистов желание ограничить, поставить под контроль доходы (прибыль) кооператоров.
Это было связано и с общей экономической ситуацией 1989-1990 гг. Рост заработной платы на государственных предприятиях, доходов кооперативов и других коммерческих структур опережал темпы увеличения товарной массы. По ряду продовольственных товаров (мясу, молочным продуктам, животному и растительному маслу, сахару, муке, соли), которые закупались коммерческими структурами (кафе, ресторанами и т.п.) по относительно стабильным ценам, обнаружились признаки нового дефицита. В то же время конечная продукция и услуги кооператоров реализовывались по более высоким свободным (договорным) ценам. Это вызывало недовольство населения с низкими и средними доходами (пенсионеров, работников бюджетной сферы и т.д.). Большинство кооперативов (почти 80%) было создано в рамках государственных предприятий, научно-исследовательских организаций или при них . Значительную часть своей продукции и услуг кооперативы по договорам реализовывали государственным предприятиям и учреждениям. Последние расплачивались из своих источников (образуемых по соответствующей модели хозрасчета фондов) по безналичной форме расчетов, не затрагивая собственный фонд оплаты труда и премирования. Естественно, что кооперативы получали за выполненную работу наличные денежные средства, вознаграждая своих работников за качество продукции и срочность работы на более высоком уровне, чем госпредприятия.
Определенное недовольство консерваторов и сторонников традиционных взглядов вызвали и налоговые каникулы кооператоров. Речь идет об освобождении от налогообложения в течение двух стартовых лет прибыли кооперативов, производящих товары народного потребления и услуги по социальным заказам (строительство и ремонт школ, детских садов, яслей, дорог и т.п.). Неподготовленность налогового законодательства, как и всей правовой базы, отсутствие таких общепринятых в мире рыночных форм, как малые предприятия, коммерческие банки, фокусировали внимание руководителей государства и общественности только на такой организационно-правовой форме предпринимательской деятельности, как кооперативы. Тем самым искусственно гипертрофировались с помощью подстраивающихся под политическую конъюнктуру СМИ негативные моменты их деятельности в ущерб тому положительному, что привнесли кооперативы в хозрасчетную практику и на потребительский рынок (в условиях еще лишь разговоров о приватизации и свободных ценах).
Среди серьезных экономистов и юристов, занимавшихся проблемами новых кооперативов с участием представителей международных организаций (ЮНИДО, МОТ и др.), все более росло понимание того, что новые кооперативы в Советском Союзе — это не что иное, как частные предпринимательские структуры.
Широкое изучение зарубежного опыта (Японии, США, ФРГ, Швеции, Венгрии, Италии, Испании и других стран) и обобщение практики одобренного ранее хозяйственного эксперимента в Эстонии позволили подготовить (с привлечением экономистов, юристов, предпринимателей) и выпустить в августе 1990 г. первое постановление Совета Министров СССР «О мерах по созданию и развитию малых предприятий».
Для апробирования основных положений и механизма введения в действие этого постановления были проведены его обсуждения непосредственно в предпринимательских структурах. Прежде всего, необходимо было понять, будут ли кооперативы «переходить» в малые предприятия, какие преимущества и трудности ждут их при перерегистрации, что приобретет от этого общество и что потеряет. Налоговые льготы, которые предусматривало постановление для новых малых предприятий (на стартовом этапе), вызвали, естественно, одобрение. А вот критерии, определяющие размеры малого предприятия, в первую очередь, среднесписочную численность занятых (в промышленности и строительстве — до 200 человек), подвергались жестокой критике.
Боязнь выпустить на свободу «джинна» частной предпринимательской деятельности привела в 1990 г. к попыткам ужесточить банковский и административный контроль на местах с участием партийных органов, местных советов, милиции, прокуратуры. Инспирирование дела АНТа, других кооперативов показало: чтобы образумить «блюстителей порядка», требовалось срочно ввести в практику новое направление предпринимательской деятельности — малые предприятия.
Постановление Совета Министров СССР «О мерах по созданию и развитию малых предприятий» (август 1990 г.), безусловно, сыграло позитивную роль. С одной стороны, в нем фиксировались и распространялись полезные нормы эстонского эксперимента. С другой стороны, оно приближало практику хозяйствования к международному опыту становления и развития малого бизнеса. Но сохранялось одно очень серьезное противоречие: упор делался на государственные (строительные и другие) малые предприятия. Дело в том, что законодательной базы создания и государственной поддержки частных (и иных форм собственности) малых предприятий еще не существовало. Эту задачу предстояло решить в условиях усилившегося обособления и выхода союзных республик из состава СССР.
Источник: http://www.irbip.ru/history/his_in_ussr.html
================================
Ирина Хакамада — о бизнесе в СССР: «Предпринимателем я стала от отчаяния»
26 мая 1988 года был принят закон «О кооперации в СССР». Самые активные советские люди получили возможность открыть своё дело и начать обогащаться. В их числе была 33-летняя доцент кафедры политической экономики высшего технического учебного заведения (втуза) при московском заводе им. И. Е. Лихачёва Ирина Хакамада. О том, как это было, она рассказала в интервью «Секрету фирмы».
— Расскажите, как вы, доцент кафедры политэкономии, стали кооператором.
— Вышел закон — и я сразу решила заняться бизнесом. Денег не хватало катастрофически! Первой идеей было продавать вафельные трубочки со сгущёнкой, и я даже собрала под это дело четырёх единомышленников. Потом пришёл [Константин] Боровой (будущий создатель Партии экономической свободы, в которой состояла Хакамада. — Прим. «Секрета»), посмотрел на это и сказал: «Это всё, конечно, классно, но зарабатывать надо не физическим трудом, а интеллектуальным. Физический труд быстро надоест». Так он стал моим партнёром. Он нашёл какой-то завод, который хотел автоматизировать бухучёт, и наш кооператив продал этому заводу систему, которую написал племянник Борового.
— Боровой нашёл завод, племянник написал программное обеспечение. А ваша роль была какая?
— А я занималась переговорами. Мне люди доверяли, потому что я умела создавать нужное впечатление. Всё-таки доцент политэкономии.
— Сколько вы в итоге заработали?
— Около $500. Тогда это были бешеные деньги! Потом мы сняли подвальное помещение на «Белорусской» и стали торговать компьютерной техникой. Как и многие тогда.
— Что купили себе первым делом?
— Ну на первую зарплату ничего особенного. Просто начала нормально питаться. До этого ведь приходилось на всём экономить. Муж, научный сотрудник, получал мало, а у нас было двое детей, мы содержали двух мам-пенсионерок. Потом уже, когда дела пошли в гору, купила белую «восьмёрку» «Жигулей».
— Как коллеги по кафедре отнеслись к вашему новому занятию?
— А я ничего не говорила коллегам, так как кооперацией занималась исключительно в свободное время. Всё-таки я была доцентом, и большой нагрузки у меня не было: всего, кажется, две лекции и два семинара в неделю. Потом, когда мы сильно выросли и бизнес начал требовать полной отдачи, я написала заявление.
Завкафедрой был в шоке! Ректор меня вызвал: «Что вы делаете? С ума сошли!» Друзья из академического сообщества тоже меня осудили. Говорили, что я занимаюсь не тем, что это не моё, что в частном секторе одно жульё и бандиты. Кажется, это был 1989 год.
— Как у специалиста по рыночной экономике, у вас было ощущение, что власти развивают её как-то не так?
- Ошибок было сделано много, но надо учитывать, что СССР был закрытой страной, экономистов-рыночников в нём было микроскопически мало, и все они были теоретиками. Поэтому невозможно, ну невозможно было избежать ошибок. Попробуйте изменить всю жизнь, начать с нуля и не допустить ни единой ошибки. Так не бывает...
— Как вы оцениваете значение закона о кооперации спустя 30 лет?
— Я считаю, что этот закон был фундаментальным и ключевым. Людям дали возможность проявлять частную инициативу, что было запрещено в СССР. Это был взрыв, породивший предпринимателей и средний класс.
https://secretmag.ru/cases/interview/irina-khakamada-o-biznese-v-sssr-predprinimatelem-stala-ot-otchayaniya.htm
==================================
Прямая речь: а вы помните, как начинались кооперативы?
26 мая — День российского предпринимательства. 30 лет назад, в 1988 году, был принят закон «О кооперации в СССР», который разрешил кооперативам использовать наемный труд и заниматься любыми видами деятельности, но главное — торговлей. “Ъ” спросил предпринимателей и политиков, как они создавали первые кооперативы и чем занимались в статусе кооператоров.
Константин Боровой, предприниматель:
— Народ надо было чем-то кормить, а с этим были большие проблемы, и предполагалось, что кооператоры начнут печь пирожки, снабжать население мясом, рыбой. Так началась эпоха действительно открытого бизнеса.
Было несколько категорий кооперативов. К первой я бы отнес кооперативы, которые создавали офицеры КГБ, они получали все необходимые лицензии, торговали драгметаллами, в общем, всем чем угодно. Другая категория — это кооперативы при ВЛКСМ. Им тоже разрешалась очень многое, в частности производство видео- и кинопродукции, обычным кооператорам это запрещалось, ибо это была область чисто идеологическая. И последняя категория — это небольшие кооперации, которые создавались инициативными людьми. Кооператорам все это приносило большую прибыль.
Регулярно выступал председатель КГБ Крючков, он рассказывал народу, что кооператоры жулики, бывшие уголовники и евреи.
Вокруг кооператоров было много бандитов, но их не сравнить с нынешними, которые приходят и говорят, что теперь это все наше, от тех можно было откупиться.
Олег Жеребцов, генеральный директор фармацевтической компании Solopharm:
— В те годы чем только ни пришлось торговать: и помадой, и компьютерами, и джинсами. Был огромный энтузиазм, мы были молоды. Менялось все, ломались стандарты, стереотипы.
Помню, я принес домой два мешка с помадой, купленной у польских туристов, и отец со мной три месяца не разговаривал.
Отец говорил: «Мой сын – спекулянт!» Он не мог понять, как это можно было купить-продать и в результате заработать деньги.
И среди чиновников кто-то понимал, что делать, кто-то нет, налоговая инспекция, милиция то хватали людей, то отпускали. Еще вчера нельзя было купить трактор, а сегодня уже можно, люди торговали самолетами, цезием, «красной ртутью», хватались за все подряд.
Давид Якобашвили, вице-президент РСПП:
— Мои хорошие знакомые в 1988 году одними из первых получили разрешение на создание кооператива — оздоровительного салона «Женьшень» на Покровке, и я к ним вскоре присоединился. А чуть раньше я уже начал возить из-за границы оргтехнику, размещал заказы по производству деловой древесины, поставлял первые игровые автоматы в Ленинград.
Мы с друзьями организовали первую в Москве гостиницу на корабле на Москве-реке, договорились с пограничниками и проводили автобусные экскурсии по столице для иностранцев, застрявших в транзитной зоне аэропорта Шереметьево.
Вскоре мы начали возить морем подержанные американские автомобили до Финляндии и перегонять их в Россию. Лихое было время, но веселое.
Андрей Ананов, президент компании «Русское ювелирное искусство»:
— В конце 1980-х я делал небольшие пасхальные яйца и продавал по своим каналам. Клейма пробирного на них не было, это попахивало криминалом, и тогда я решился на отчаянный шаг. Собрав коллекцию вещей, которые сделал, поехал в Москву, записался на прием к председателю комитета по драгоценным металлам и камням.
Дождавшись очереди, я зашел в кабинет, сел, открыл чемодан и сказал, что если вы бюрократ, то можете смело звонить в милицию, а если профессионал и патриот своей страны, то, пожалуйста, помогите.
Чиновник сунул в глаз лупу и очень долго рассматривал мои творения. Потом поднял трубку... и набрал номер Северо-западной пробирной инспекции, сказал: тут у меня в кабинете способный молодой человек, нужно помочь ему. И тогда я в 1988 году первым в СССР получил лицензию на работу с золотом и серебром — и создал кооператив.
Сергей Лисовский, член Совета федерации:
— В те годы появилась такая форма, как центр досуга. Это нечто среднее между общественной организацией и коммерческой структурой. Центр позволял заниматься предпринимательской деятельностью, но в плане оплаты, учета и налогов там все было несколько сложнее и ближе к госструктуре. Артисты в то время получали совсем немного за выступления. Пугачевой за работу в одном отделении концерта в Олимпийском платили всего 25 руб. Билеты же туда стоили от 4 до 6 руб. и при заполненном зале более чем 10 тыс. мест доход был огромный. У Володи Преснякова или группы «Рондо» была ставка всего 7,5 руб.
И я тогда решил перенести метод оплаты бригадного подряда, разработанного для донбасских шахтеров, на концертные бригады.
Это была очень серьезная работа, и мне, совсем молодому парню, удалось где-то за полгода подготовить документы на уровне Совмина, Минтруда и Минфина. Позже мы придумали, что можно 15% доходов передавать в фонд заработной платы. Это давало возможность платить артистам еще больше. И когда артисты стали получать большие деньги и платить налоги по несколько сот рублей, то к нам сразу пришли представители Минфина, прокуратуры и долго все проверяли. Мне следователь сказал, что если бы все это случилось на полгода ранее, то нас всех сразу посадили бы.
Виктор Плескачевский, вице-президент РСПП:
— Начиная с середины 1980-х часть образованного люда, неудовлетворенного работой на кафедрах, в том числе и я, сотрудник кафедры экспериментальной физики атмосферы, находили себе применение на разных подработках. Кто-то шел в официанты и таксисты, другие — на всякие халтурки. Я принадлежал ко второй части и подрабатывал с помощью альпинистского снаряжения. В июле 1988 года на спортивных сборах мне на глаза попалась газета «Известия» с опубликованным законом о кооперации.
Я зарегистрировал кооператив, и халтура превратилась в официальную деятельность.
Первая работа, за которую до сих пор не стыдно,— это ремонт 150-метровой трубы на химическом заводе. Заработанные 180 тыс. руб. для нас, шести мастеров спорта, по тем временам были сумасшедшими деньгами.
Владимир Семаго, предприниматель:
— Кооператив, который я организовал, был то ли восьмой, то ли девятый в стране. Я не был фарцовщиком или спекулянтом, работал главным инженером в ГКНТ (Госкомитет по науке и технике), а до этого в Госкоминтуристе. Вот оттуда, из юридического отдела мне позвонили и сказали, что пришел циркуляр из правительства и ЦК о том, что надо при крупных организациях создавать кооперативы. Поэтому наш кооператив создавался формально при Госкоминтуристе. Это была наша «крыша».
Люди, тяготевшие к частной инициативе, очень хорошо почувствовали ветер перемен, но что конкретно меняется, особо никто не понимал.
Поэтому сказать, что вся прогрессивная общественность в лице фарцовщиков и спекулянтов ждала это закона, нельзя, он пришел неожиданно и сверху. Среди первых кооператоров было много инженерных работников и комсомольцев.
https://www.kommersant.ru/doc/3641785
======================================
Бизнес в конце 80-х: десять фотоисторий.
Проект «Последние 30» описывает постсоветскую Россию с историй участников кооператорского движения 1987-1991 годов. Они рассказали, что для них значила Перестройка и первый опыт в бизнесе. А также как радость от ожидания перемен сменилась разочарованием и криминалом начала 90-х.
Андрей Рыжиков, Москва, 54 года. Фрилансер
У нас был один из первых кооперативов в Железнодорожном. И мы от горсовета получили помещение, не в аренду, а вот просто так. На карточке так и было написано: «Выделить кооперативу "Звезда" помещение». Бюрократически было всё легко, конечно...
Читать дальше: https://tvrain.ru/articles/last30-404026/#photo-5588
http://last30.ru/issue/business/heroes/slider/
Об этих романтических и тревожных годах РБК поговорил с крупными российскими предпринимателями, участниками тех событий. Их личные истории и оценки помогают понять, что произошло с нашей страной за три десятилетия.
http://top.rbc.ru/story/55386dd19a79474bd19d729a
http://daily.rbc.ru/photoreport/23/04/2015/553798dc9a79474db5750adc
Бизнесмены о Перестройке:
***
Арас Агаларов, президент Crocus Group
В 1980-е был профсоюзным работником, затем организовал торгово-производственный кооператив «Шафран», а в 1989 году — СП «Крокус Интернешнл».
«В то время в магазинах были пустые прилавки. В огромном гастрономе продавались только трехлитровые баллоны с мочеными помидорами, березовым соком и минеральная вода типа боржоми — все. А мы привозили из Азербайджана, где у меня были знакомые, персики, гранаты, дыни, арбузы. Приходила десятитонная машина, мы ее развозили по 10 универсамам в Новых Черемушках и потом просто собирали деньги. Самолетами отправляли в Москву свежую зелень. Люди утром собирали ее с грядок, все это загружалось в самолет, из аэропорта сразу везли на рынок. Потом появились компьютеры, и мы стали торговать техникой. Хватались за все».
Арас Агаларов: «Провала 1991 года можно было бы избежать» http://daily.rbc.ru/opinions/business/23/04/2015/5537..
***
Роман Авдеев, член наблюдательного совета Московского кредитного банка
В 1980-е учился в университете, служил в армии, первый бизнес начал в 1989 году (производство декодеров для телевизоров).
«Мы сталкивались с государством в лице чиновников, когда регистрировали фирму. Все это было скорее нелепо, нежели мучительно. Чувствовалось, что люди, которым поручили этим заниматься, не понимают, что нужно делать, все было очень неорганизованно. Я регистрировал свое малое предприятие в Одинцово. Вышел какой-то мужчина и говорит тем, кто стоит в очереди: «Вы зачем здесь собрались?» Каждый говорил, что хочет улучшить свой район, помогать обществу и прочие варианты. А он говорит: «Вы предприниматели и собрались здесь деньги зарабатывать». Все на него очень странно посмотрели. Хотя все пришли именно зарабатывать деньги, но вслух этого сами сказать не могли».
Читать далее: Роман Авдеев: «Мне прочли лекцию: этим нельзя заниматься, меня посадят» - http://daily.rbc.ru/opinions/business/23/04/2015/5537..
***
Анатолий Карачинский, президент IBS Group
В 1980-е сотрудник вычислительного центра при Всесоюзном научно-исследовательском институте железнодорожного транспорта, занимался разработкой одной из советских операционных систем. В 1988–1992 годах — технический директор совместного предприятия «Интермикро».
«В нашем государственном НИИ мы занимались разработкой программ, и я ужасался, насколько неэффективно и глупо все было организовано. Казалось, что если все в организации поменять, то работать можно будет совершенно иначе. Наш уход в бизнес был прежде всего желанием добиться иных результатов не с точки зрения денег — про них мы вообще не думали, а исключительно с точки зрения качества продукта. Сделать совершенно другой продукт — это было основной целью».
Читать далее: Анатолий Карачинский: «Подавляющая масса людей не хотела ничего менять» - http://daily.rbc.ru/opinions/business/23/04/2015/5537..
***
Владимир Мельников, председатель совета директоров «Глория Джинс»
В 1980-е занимался предпринимательством, за что неоднократно приговаривался к тюремному заключению. В 1988 году организовал компанию «Глория Джинс», производителя одежды.
«Страну развалил не Горбачев, а те, кто был под Ельциным, все эти главы республик. Ее развалили в том числе и те ребята, которые сейчас у власти. Многие нечестные люди тогда связались с властью и начали платить ей деньги за то, что она им помогала. Идеи не стало, только деньги. А настоящее предпринимательство — это наука, искусство, красивый сад или поле и, главное, урожай, который должен иметь как минимум две ценности — хорошее качество за лучшую цену. Нас же, свободных предпринимателей, сажали в тюрьму. Ведь мы всегда были как бельмо на глазу у любой серости, невежества и коррупции».
Читать далее: Владимир Мельников: «Я просто стал миллиардером — и все» - http://daily.rbc.ru/opinions/business/23/04/2015/5537..
***
Сергей Недорослев, основатель группы «Каскол»
В 1980-е учился на физическом факультете Алтайского госуниверситета. В 1988 году с друзьями зарегистрировал кооператив «Алтан», а затем компанию по разработке ПО, которая после стала специализироваться на авиакосмической отрасли и получила название «Каскол».
«Больше всего меня сегодняшнего в том времени поражает простота ведения бизнеса, незарегулированность, как бы мы сейчас сказали. Не нужно было нанимать бухгалтеров, не было Федеральной антимонопольной службы, не было десятков тысяч нормативно-правовых актов, которые сейчас принимаются каждый год! Регистрировали компанию элементарно, мгновенно. К примеру, свой кооператив мы оформляли в отделе по труду барнаульского горисполкома. Просто сдали документы, их подписали — и все. По-моему, это заняло пару дней, но точно не больше недели. Государство нам сказало: «Вот вам прошитая и опечатанная тетрадь для учета, берегите ее. А правило одно: слева вы пишете свои доходы, справа — расходы. А с разницы платите 3% налога». Тогда нам эта простота казалась естественной».
Читать далее: Сергей Недорослев: «Стартовые условия были идеальные» - http://daily.rbc.ru/opinions/business/23/04/2015/5537..
***
Сергей Петров, депутат Госдумы, основатель ГК «РОЛЬФ»
В 1980-е военный летчик, инструктор в училище. В 1982 году уволен из армии за антисоветскую агитацию. Впоследствии работал в Мосинжстрое, в 1989–1991 годах — директор автопрокатного подразделения совместного предприятия «РОЗЕК-Кар». В 1991 году создал компанию «РОЛЬФ».
«Среди мифов о том времени вместе с пошлым прилагательным «лихие» присутствует убеждение о заведомом провале идеи приватизации. Многие до сих пор считают, что «во всем виноваты Чубайс и Гайдар». В действительности после краха СССР никто не смог остановить неизбежную приватизацию. Она и так шла на всех парах, и без всяких ваучеров. В этом я имел возможность убедиться на собственном опыте».
Читать далее: Сергей Петров: «Приватизация шла на всех парах и без ваучеров» - http://daily.rbc.ru/opinions/business/23/04/2015/5537..
***
Владимир Щербаков, председатель совета директоров инвестиционной группы «Автотор»
В 1980-е работал одним из руководителей АвтоВАЗа и КамАЗа, потом был назначен в Госкомитет по труду и социальным вопросам и в 1989 году стал его председателем (министром СССР). В 1991 году был первым заместителем премьер-министра СССР, министром экономики и прогнозирования. После отставки правительства СССР — президент Международного фонда содействия приватизации и иностранным инвестициям «Интерприватизация».
«В это время у нас в комиссии Леонида Абалкина работал мой бывший сотрудник Григорий Явлинский. Грише по рангу никакой капстраны не досталось — его отправили в Польшу. А в Польше был Лешек Бальцерович с программой «шоковой терапии за 100 дней». Гриша вернулся и сказал, что никакого отчета писать не будет, а сразу напишет программу. С его программой, которая называлась «400 дней», мы ознакомились на очередной субботней встрече министров и Рыжкова. Там было написано: день первый — закон такой-то, день второй — другой закон. Прочитали — и тишина. Потом кто-то говорит: это же не программа, это расписание поездов».
Читать далее: Владимир Щербаков: «Мы двигались, как по минному полю» - http://daily.rbc.ru/opinions/business/23/04/2015/5537..
***
Давид Якобашвили, предприниматель и инвестор
С начала 1980-х занимался частным бизнесом, торговал автомобилями и другими товарами, организовывал туры по Москве.
«На руку играло то, что мы были приучены крутиться и выживать, находить выходы из любого положения. Мы оказались закаленными в боях людьми. Но были определенная замкнутость и боязнь. У многих не хватало инициативы, был страх перед западным миром, остро встали языковые барьеры. Кто мог учиться и не останавливаться — тот и выживал. Не всем удалось пройти испытание свободой и деньгами. Некоторые прошли удачно, некоторые потеряли свою голову и жизнь».
Читать далее: Давид Якобашвили: «Были сложности, но получилось все-таки неплохо» - http://daily.rbc.ru/opinions/business/23/04/2015/5537..
***
Давид Ян, председатель совета директоров компании ABBYY
В 1980-е учился в Московском физико-техническом институте, на четвертом курсе вместе с друзьями разработал электронный словарь Lingvo, ставший первым продуктом софтверной компании Bit Software (в 1989–1990 годах). Позже компания переименована в ABBYY.
«На физтехе у нас вовсю бурлила деловая жизнь. Я хорошо помню, как у раздолбанной телефонной будки стояла очередь из студентов, которые, подтягивая треники, орали по межгороду: «Два вагона с мукой пойдут из Екатеринбурга туда-то. Вам необходимо сделать гарантийное письмо!» И таких стоит длинная очередь со своими бумажками, все пытались что-то продавать или покупать. Правда, 99% всех этих переговоров, разумеется, сделками не заканчивались. Тем не менее кому-то удавалось заработать первые деньги. Никогда не забуду моего приятеля Сергея Сорокина, который приехал в институт на машине. У машины не работала педаль газа, поэтому он приделал проволоку из-под капота и газ нажимал пальцем левой руки. Это был первый из моих друзей, кто купил машину».
Читать далее: Давид Ян: «Дали ящик консервов и сказали: запрись и никому не открывай» - http://daily.rbc.ru/opinions/business/23/04/2015/5537..
***
Гарегин Тосунян, президент Ассоциации российских банков
В 1980-е работал сотрудником Главного управления по науке и технике Мосгорисполкома. Разработал систему внебюджетных территориальных межотраслевых управлений в 24 районах Москвы.
«Закон о кооперации позволил физическим лицам создавать кооперативы, а государственным предприятиям заключать с ними договоры, перечисляя на их счет часть денег для приобретения всего необходимого предприятию. То есть вся заорганизованность государственных предприятий смягчалась абсолютной нерегламентированностью деятельности кооперативов. Это было, с одной стороны, большим преимуществом, а с другой — большим недостатком, которым воспользовалась масса людей. Таким образом, кооперация давала удивительные возможности, поскольку деньги, проходя через кооперативы, приобретали иное качество — их можно было свободно тратить».
Гарегин Тосунян: «Это были деньги, которые можно не возвращать» - http://daily.rbc.ru/opinions/business/23/04/2015/5537..
Владимир Щербаков о разработке закона "О кооперации" и о создании программы "500 дней"
http://daily.rbc.ru/opinions/business/23/04/2015/5537e10b9a79470473036bf0
===========
Из комментариев в фейсбуке:
Александр Тарасов:
Благодаря этой инициативе Горбачёва тогда был в значительной степени решён вопрос дефицита. То, что производила советская лёгкая промышленность, никто не хотел покупать. Люди, особенно молодёжь, охотно покупали куртки, кроссовки и другую одежду, которую начали производить кооперативы. Это было модно и недорого. Ещё помнятся многочисленные кооперативные кафе, которые весьма отличались от заведений традиционного общепита и в которых было можно приятно провести время...
Маргос Тирацуян:
Помню, платил за первый год работы кооператива с 1989 года, за первый - 3%,за второй - 5%,за третий - 7% от прибыли...
Сейчас такое и не снится.
«Известия» 7 сентября 1990 года.
«Известия» 18 марта 1988 года.
====================
===========
==========================
Приглашаю всех в группы «ПЕРЕСТРОЙКА - эпоха перемен»
«Фейсбук»:
https://www.facebook.com/groups/152590274823249/
«В контакте»:
http://vk.com/club3433647
==========================
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →