Сетования моего френда 
alelikand (заядлого курильщика) по поводу новых самодурных инициатив Минздрава по борьбе с курением, напомнили мне один случай из далекого прошлого.
В 1991 году, когда табачные изделия внезапно пропали в городе Челябинске как вид, мы метались на старом раздолбанном бьюике electra по всем районам города в надежде купить хоть что-то. За треснутым стеклом автомобиля тянулись бесконечные городские очереди и пустые витрины магазинов. Мы выходили из машины, узнавали за чем стоят люди, и грустно ехали дальше. Изделия из табака превращались в слово редкостное и произносимое с особым пиететом. Нас было пятеро, мы активно занимались спортом и почти все были кандидатами в мастера, но, несмотря на спортивные достижения, были мы довольно херовыми спортсменами в плане спортивной дисциплины – а потому курили, причем курили по-настоящему, не как Сережа из соседнего подъезда, который картинно выкуривал сигарету лишь для того, чтобы понравится девочкам.
Надо сказать, что спортсмены того времени, закурив, тут же бросались во все тяжкие, а соблазны подстерегали их на каждом шагу. Криминалитет набирал новые орды крепких бойцов взамен выбитых из строя в перестрелках на стрелках, и не скупился на обещания и авансы. Но эту страницу я опущу, т.к. сигареты заканчивались даже у бандитов. На Челябинск навалился табачный голод, и те, кто вчера приятно дымили Мальборо, сегодня собирали глазами окурки во дворе.
В магазине военторга военного городка училища штурманов нам несказанно повезло – с боем пробившись через очередь, мы урвали последние 20 пачек курительной махорки. Это был последний оплот благополучной жизни, военных летчиков обеспечивали в СССР по высшему разряду. А в «Комсомольской правде» того времени уже печатали инструкцию, как свернуть из куска газеты козью ножку. "АиФ" того времени строго предупреждал – для закуривания нужно пользоваться только участками газеты без букв, ибо курить буквы вредно для здоровья, они содержат цинковую типографскую краску. Смешно вам? А нам было не до смеха)) Так мы научились сворачивать самокрутки из газеты. Даже люди, которые были на полном гос.обеспечении испытывали в то время нужду в табаке. Директор государственного кирпичного завода №3 говорил мне тогда: Александр, а ведь и "Прима", по сути, тоже неплоха, надо просто научиться курить сигареты без фильтра."
Когда человек курит по настоящему – ему трудно бросить курить. Несколько дней без сигареты превращают его в табачного вампира с горящими глазами, а дым сигареты ноздри курильщика выхватывают из воздуха за многие сотни метров.
От этого эшелона, на задворках станции Шагол сладко тянуло табаком… Я не помню, сами ли мы нашли его, или кто-то слил нам информацию, но эта вереница сцепленных вагонов из дымки превратилась в реальность. Мы сидели в придорожных кустах и через бинокль рассматривали черную форму челябинского ОМОНа, бойцы которого усиленно охраняли эшелон. Груз был стратегическим и предназначался для хранилищ челябинского облисполкома. Не для людей и не для продажи. Для партийных товарищей на гос.обеспечении. Уже был ГКЧП и Форос и первый и последний президент СССР Горбачев грустно собирал свои вещи, изгоняемый из кабинета, но Ленин на площади Революции в Челябинске все также указывал всем рукой сторону, в которой предполагался светлый путь.
Эшелон с табаком мы тогда прозевали. Темной ночью его прицепили к тепловозу и тайно утащили в неизвестном направлении.
Дежурный по станции ничего не смог нам ответить, ибо его не посвящали в дорожные перепетии этого загадочного состава. Он словно фантом, возник на мгновение и растворился в перекрестках железнодорожных путей сообщения. Эшелон мы нашли на дальней тупиковой ветке неподалеку от поселка Миасский. ОМОН снялся с охраны, а вместо него пригнали два танка с экипажами из курсантов. Ну эти нам были не страшны, даже вооруженные автоматами. Не буду распространяться в деталях, но с помощью недолгих переговоров танкисты, возглавляемые молодым лейтенантиком, погрузились на свои танки и исчезли в пыльной дымке сентября, а эшелон остался...
В каждом вагоне находились 400 килограммовые картонные коробки с листовым табаком из Аргентины, Венесуэлы, Перу, Бразилии и пакет сопроводительных документов для челябинского облисполкома. Листы документов летали, подброшенные ветром, а такого табака я на тот момент в жизни не курил. Крепкий, сладкий, ароматный, от каждой затяжки плыла голова. Десятки сортов листового табака из Латинской Америки. И все это предназначалось для огромного контингента сотрудников челябинского облисполкома. Вышестоящие коммунисты и их аппарат не должны были оставаться без привычных продуктов потребления.
Запах табака медленно распространялся по округе, на него словно зомби потянулись люди, сначала одиночки, а через несколько дней - сотни, тысячи. Они шли по проторенным дорогам, словно упрямые муравьи и тащили обратно мешки, набитые табаком и никто их уже не мог остановить, ни милиция, ни братва, ни экстренное официальное сообщение облисполкома по радио о том, что «табак заражен фенолом и очень опасен для здоровья.»
Так город Челябинск получил народный и бесплатный табак из Латинской Америки. По сути, мы стали первыми «борцами с режимом», которые не болтали на трибунах, а указали народу путьв светлое будущее на бесплатные ресурсы в несколько сотен тонн отличного табака на фоне всеобщей разрухи и тотального дефицита.
Наш народ не был обучен крутить сигары из аргентинского табака. Листы табака мололи на мясорубках и сворачивали самокрутки. Бабушки на перекрестках продавали этот молотый табак стаканами и пользовались неслыханным ажиотажем. Надолго ли хватило этого табака – я не знаю. Мне тогда пришлось уехать из города в другой регион. А когда я вернулся, спустя пару лет – развивающийся рыночный капитализм поражал разнообразием сигарет в ларьках.
alelikand (заядлого курильщика) по поводу новых самодурных инициатив Минздрава по борьбе с курением, напомнили мне один случай из далекого прошлого.В 1991 году, когда табачные изделия внезапно пропали в городе Челябинске как вид, мы метались на старом раздолбанном бьюике electra по всем районам города в надежде купить хоть что-то. За треснутым стеклом автомобиля тянулись бесконечные городские очереди и пустые витрины магазинов. Мы выходили из машины, узнавали за чем стоят люди, и грустно ехали дальше. Изделия из табака превращались в слово редкостное и произносимое с особым пиететом. Нас было пятеро, мы активно занимались спортом и почти все были кандидатами в мастера, но, несмотря на спортивные достижения, были мы довольно херовыми спортсменами в плане спортивной дисциплины – а потому курили, причем курили по-настоящему, не как Сережа из соседнего подъезда, который картинно выкуривал сигарету лишь для того, чтобы понравится девочкам.
Надо сказать, что спортсмены того времени, закурив, тут же бросались во все тяжкие, а соблазны подстерегали их на каждом шагу. Криминалитет набирал новые орды крепких бойцов взамен выбитых из строя в перестрелках на стрелках, и не скупился на обещания и авансы. Но эту страницу я опущу, т.к. сигареты заканчивались даже у бандитов. На Челябинск навалился табачный голод, и те, кто вчера приятно дымили Мальборо, сегодня собирали глазами окурки во дворе.
В магазине военторга военного городка училища штурманов нам несказанно повезло – с боем пробившись через очередь, мы урвали последние 20 пачек курительной махорки. Это был последний оплот благополучной жизни, военных летчиков обеспечивали в СССР по высшему разряду. А в «Комсомольской правде» того времени уже печатали инструкцию, как свернуть из куска газеты козью ножку. "АиФ" того времени строго предупреждал – для закуривания нужно пользоваться только участками газеты без букв, ибо курить буквы вредно для здоровья, они содержат цинковую типографскую краску. Смешно вам? А нам было не до смеха)) Так мы научились сворачивать самокрутки из газеты. Даже люди, которые были на полном гос.обеспечении испытывали в то время нужду в табаке. Директор государственного кирпичного завода №3 говорил мне тогда: Александр, а ведь и "Прима", по сути, тоже неплоха, надо просто научиться курить сигареты без фильтра."
Когда человек курит по настоящему – ему трудно бросить курить. Несколько дней без сигареты превращают его в табачного вампира с горящими глазами, а дым сигареты ноздри курильщика выхватывают из воздуха за многие сотни метров.
От этого эшелона, на задворках станции Шагол сладко тянуло табаком… Я не помню, сами ли мы нашли его, или кто-то слил нам информацию, но эта вереница сцепленных вагонов из дымки превратилась в реальность. Мы сидели в придорожных кустах и через бинокль рассматривали черную форму челябинского ОМОНа, бойцы которого усиленно охраняли эшелон. Груз был стратегическим и предназначался для хранилищ челябинского облисполкома. Не для людей и не для продажи. Для партийных товарищей на гос.обеспечении. Уже был ГКЧП и Форос и первый и последний президент СССР Горбачев грустно собирал свои вещи, изгоняемый из кабинета, но Ленин на площади Революции в Челябинске все также указывал всем рукой сторону, в которой предполагался светлый путь.
Эшелон с табаком мы тогда прозевали. Темной ночью его прицепили к тепловозу и тайно утащили в неизвестном направлении.
Дежурный по станции ничего не смог нам ответить, ибо его не посвящали в дорожные перепетии этого загадочного состава. Он словно фантом, возник на мгновение и растворился в перекрестках железнодорожных путей сообщения. Эшелон мы нашли на дальней тупиковой ветке неподалеку от поселка Миасский. ОМОН снялся с охраны, а вместо него пригнали два танка с экипажами из курсантов. Ну эти нам были не страшны, даже вооруженные автоматами. Не буду распространяться в деталях, но с помощью недолгих переговоров танкисты, возглавляемые молодым лейтенантиком, погрузились на свои танки и исчезли в пыльной дымке сентября, а эшелон остался...
В каждом вагоне находились 400 килограммовые картонные коробки с листовым табаком из Аргентины, Венесуэлы, Перу, Бразилии и пакет сопроводительных документов для челябинского облисполкома. Листы документов летали, подброшенные ветром, а такого табака я на тот момент в жизни не курил. Крепкий, сладкий, ароматный, от каждой затяжки плыла голова. Десятки сортов листового табака из Латинской Америки. И все это предназначалось для огромного контингента сотрудников челябинского облисполкома. Вышестоящие коммунисты и их аппарат не должны были оставаться без привычных продуктов потребления.
Запах табака медленно распространялся по округе, на него словно зомби потянулись люди, сначала одиночки, а через несколько дней - сотни, тысячи. Они шли по проторенным дорогам, словно упрямые муравьи и тащили обратно мешки, набитые табаком и никто их уже не мог остановить, ни милиция, ни братва, ни экстренное официальное сообщение облисполкома по радио о том, что «табак заражен фенолом и очень опасен для здоровья.»
Так город Челябинск получил народный и бесплатный табак из Латинской Америки. По сути, мы стали первыми «борцами с режимом», которые не болтали на трибунах, а указали народу путь
Наш народ не был обучен крутить сигары из аргентинского табака. Листы табака мололи на мясорубках и сворачивали самокрутки. Бабушки на перекрестках продавали этот молотый табак стаканами и пользовались неслыханным ажиотажем. Надолго ли хватило этого табака – я не знаю. Мне тогда пришлось уехать из города в другой регион. А когда я вернулся, спустя пару лет – развивающийся рыночный капитализм поражал разнообразием сигарет в ларьках.