Московский Комсомолец № 25758 от 29 сентября 2011 г.
Матвей Ганапольский
"...Говорят, что он уволил более 500 засидевшихся чиновников, но вдруг, все это начав, он отказывается от президентства. От единственной должности, которая только и может сдвинуть дело с места в России.
Но он не просто отказался от президентства. Своим решением он убил в миллионах людей веру в то, что в стране что-то может измениться. И дело тут совсем не в том, что Путин какой-то ретроград и потянет страну в тину. Дело в том, что именно он, Медведев, говорил те слова, которые показали миллионам людей, что их страна может быть другой при их жизни, что ехать никуда не надо, что их головы, руки и мысли могут быть востребованы. И люди искренне были готовы вместе с ним строить эту новую страну."
Николай Клименюк / Сегодня / Москва
Что плохого сделал мне Путин?
Почему позор российской власти затрагивает меня лично
Все последние дни обсуждали Путина. Одна моя подруга сказала: «Почему все принимают это так близко к сердцу? Ну Путин, ну противно. Но лично мне он не сделал ничего плохого, и тебе ничего не сделал. А от мерзости я уже давно ушла во внутреннюю эмиграцию».
Я, как и все, устал от этих разговоров и ничего не возразил. Хотя я с подругой совершенно не согласен. Путин сделал мне лично очень много плохого. Постараюсь перечислить.
Вот вроде бы количество бедных в стране уменьшилось вдвое, средний уровень зарплат вырос раз в шесть. У меня тоже вырос. А толку?
Путин лишил меня возможности строить серьезные планы на будущее. Когда всем очевидно, что наступает стагнация и, хуже того, вот-вот все может рухнуть, трудно заниматься долгосрочным планированием. Например, карьеры. Зачем мне карьера в России, какая она может быть? Только чтобы сразу взяли на новую работу, когда потеряю предыдущую? Куда мне развиваться, если я публицист и пишу на общественно-политические темы? Честное слово, это не самая удачная специальность в путинской России. Я уже не говорю про то, что для огромного числа моих знакомых если не карьера, то планы на будущее связаны с переездом за границу. В настоящую эмиграцию, не внутреннюю. Трудно жить в стране, которую лишили надежды. Вернее, где надежды на перемены связаны только с экономическим кризисом, а единственной дееспособной альтернативой власти, похоже, стали националисты, ею же самой и выращенные.
Путин отнял у меня последние остатки чувства защищенности. В начале 2000-х милиция, например, еще хоть чего-то боялась. Ментам можно было сказать: «Вы не имеете права», — и если они не имели, они отвязывались. Мне 41 год, а я не решаюсь выйти из дома без паспорта: волос у меня темный, рожа подозрительная. Меня так часто останавливали (справедливости ради: это не вполне достижение путинской России, при Ельцине тоже было), что мне приходится всегда быть к этому готовым. И вот каждый раз, когда я выхожу из дома пешком, я выбираю: гарантированное маленькое унижение, когда я кладу в карман паспорт, или возможное, но далеко не обязательное огромное унижение, когда у меня спросят документы, а у меня их не будет. И пусть они трижды не имеют права, хуже будет мне, а не им. Я выбираю маленькое — и думаю, что это как взять с собой зонтик, когда пасмурно. Это очень утомительно.
Всем, что делает Путин, он посягает на мое чувство собственного достоинства. Чтобы защитить достоинство, надо все время изворачиваться, придумывать какие-то стратегии его сохранения. В тоталитарных режимах это работает во всех сферах и в чудовищной, неизбежной форме. Буквально на днях где-то прочитал про нацистское приветствие: в Германии «Хайль Гитлер» вытеснил «привет» и рукопожатия даже в частной сфере, просто здороваться обычным образом стало фрондой, хотя обычное приветствие никто формально не запрещал. Пожимать друг другу руку при встрече было опасно. Вот люди и шли на «мелкий компромисс» с совестью, и это разъедало совесть. А у нас в жизни триллион мелких, не страшных, но точно так же устроенных компромиссов. С бытовой коррупцией, с выключенным телевизором, с подчинением бессмысленным и унизительным бюрократическим процедурам. С паспортом в кармане.
Еще про защищенность. Меня сейчас никто не трогает. Но я знаю, что если кто-то захочет снести дом, в котором я живу, у меня не будет никакой возможности его отстоять. Ну или придется вести полномасштабные боевые действия. Если в меня влетит мент или чиновник и разобьет свою и мою машину, то виноват буду я. Если я попадусь кому-то под руку, то меня могут посадить на любой срок с любой мотивировкой, как только что просто так, без всяких доказательств, посадили на 13 лет человека за изнасилование собственной дочери, которого он не совершал. Попадись любой из нас под руку какой-нибудь власти — и найдутся либо «сухие сперматозоиды в моче», либо «оскорбление чести и достоинства». Что-нибудь обязательно найдется. И не поможет ничего: ни полное отсутствие вины, ни шум в прессе, ни благополучный социальный статус. Начали делом ЮКОСа, а закончили 13 годами для случайного человека, который никому не мешал и от которого ничего не хотели. В стране кончились правила игры. Какие там «Марши несогласных»? Сейчас вообще непонятно, что можно, а чего нельзя делать, чтобы с тобой ничего не случилось. Про это если и можно забыть, то только ради сохранения психики. И это — прямая заслуга Путина.
Многие из нас выбросили телевизор, потому что, если его случайно включить в неподходящий момент, можно окунуться в потоки дерьма, лжи и пропаганды. Телевидение отравлено, и мы отказались от него. Но не потому, что мы в принципе против телевидения, а потому что так проще. Можно жить и без ТВ. И вот точно так же мы все больше и больше отключаемся от страны. Публичное унижение Медведева на съезде Единой России — это унижение всех граждан. Четыре года всю страну пытались убедить, что этого человека нужно уважать. В иностранную прессу стыдно заглядывать — там пишут про Путинландию и про бывшую гордую страну, которая ведет себя как карликовое герцогство. Позор, который Путин приносит России, — это и мой позор тоже. А когда из чувства самосохранения не обращаешь на это внимания, то это и есть внутренняя эмиграция, и тогда тебе что Россия с Путиным, что Венесуэла с Чавесом, что Иран с Ахмадинежадом — все едино. Британцы, когда Блэр ввязался в войну в Ираке, выходили сотнями тысяч на демонстрации с плакатами «Not in my name», чтобы не было так стыдно за страну. А потом не переизбрали лейбористов, хотя новые власти тоже не лучше. А у нас что? Или жить с постоянным стыдом за страну — или внутренне от нее отдалиться.
Мне кажется, этого уже вполне достаточно, чтобы я мог считать Путина личным врагом.
Стратегия невозврата
— 27.09.11 09:08 —
Старуха Риффеншталь была бы вдохновлена видом Лужников в минувшую субботу. Действо в духе тоталитарной эстетики по-разному влияет на разные белковые тела. Кто-то в полном соответствии с канонами психологии толпы рвется слиться с восторженными массами, иные, напротив, стремятся удалиться от рукоплещущей, защищенной костюмами и галстуками, массы. У каждого свой бег. Для кого – фроммовское «Бегство от свободы» с вступлением в партию или в движение «Отличницы», для других – булгаковский «Бег» из страны.
Читать полностью: http://www.gazeta.ru/column/kolesnikov/3782162.shtml
Консервация России
Путин возвращается -- болото российской жизни консервируется минимум еще на 6 лет
Оба участника тандема появились в зале после того, как с ободряющими короткими речами перед...
— 24.09.11 17:57 — ТЕКСТ: "Газета.Ru"
...Путин возвращается. А значит, болото российской жизни консервируется минимум еще на 6 лет. И все продолжится: ветшание промышленных и инфраструктурных объектов, деградация образования и науки, борьба с инакомыслием под видом борьбы с экстремизмом, рост националистических и ксенофобских настроений, которые власть все так же неумело будет пытаться оседлать, войны с коррупцией, приводящие лишь к ее росту, закручивание политических гаек, дальнейшая изоляция России в мире.
Если, конечно, предрекаемое Алексеем Кудриным «потерянное десятилетие» не превратится в «десятилетие потрясений». Когда нефтяных пряников перестанет хватать даже для поддержания сегодняшней нищеты, те же самые люди, приветствующие сегодня консервацию России, захотят перемен
Читать полностью: http://www.gazeta.ru/comments/2011/09/24_e_3780009.shtml
Путин, который всегда с тобой
(Осторожно: эмоциональное.)
В самом начале нулевых, когда я был ещё моложе и ещё порывистей, я ненавидел Путина. Страстно и персонально, как ненавидят верховного гопника в своём дворе.
К середине нулевых ненависть выдохлась. Уже лет шесть Путин вызывает у меня вязкую смесь омерзения, стыда и тоски.
С омерзением всё понятно. Для своих лабрадоров Путин может быть любящим хозяином, для соратников по кооперативу «Озеро» — преданным другом, но в роли государственного деятеля его амплуа устаканилось ещё в 2000-м: двуличная, циничная посредственность, у которой нет никакой идеологии, кроме мании величия и любви к дорогим игрушкам. Почти физическую брезгливость вызывает его боярское хамство и уверенность в собственной непогрешимости — уверенность хвастливая, не замутнённая ни рефлексией, ни чувством приличия, ни чувством меры. Мерзко. Что тут обсуждать.
Со стыдом тоже ясно. Нет, я никогда не голосовал ни за Путина, ни за «Единую Россию». Ещё в январе 2000-го я доставал знакомых речами о том, что президент-кагэбэшник = ещё много лет Верхней Вольты с ракетами (я, по наивности, не догадывался, что под конец второго путинского срока даже ракеты перестанут летать как следует). Но от стыда всё равно никуда не денешься. Историю с мёртвого места сдвигает легион незаметных людей, целеустремлённо бьющихся лбом в её кирпичный зад. Я все эти годы был совсем в другом легионе — среди тех, кто резонно бережёт лоб, пока можно втихаря жить с краю, зарабатывая серые зарплатки, вздыхая в ЖЖ и регулярно пересекая российскую границу в западном направлении. Резонно, модно, по-человечески понятно. И стыдно. Стыд этот жалкий, банальный и бесплодный. И неизбежный.
В общем, данный интернет-вздох посвящён тоске. Имя моей тоски, конечно, не Путин — он лишь мозоль на телевизионном глазу. Опостылевший символ перспектив, которые светят государственному образованию «Российская Федерация».
Перспективы известные: ещё как минимум 12 лет распилократии, с дальнейшей деградацией госаппарата, полиции, здравоохранения, образования, инфраструктуры, пенсионной системы и даже вооружённых сил, которые вроде бы проходят по разряду «дорогих игрушек» и триумфально прирастают долями процентов в виртуальном бюджете.
Иными словами, ещё 12 лет деградации всех институтов, ради которых существуют государственные образования. Ибо малина, бессменно окопавшаяся в Кремле, явно имеет свои взгляды на природу государства. Государство — это когда понты, «великая история», гимн, герб, мигалка, Константиновский дворец и Олимпиада в Сочи. Государство — это фанфары, под которые с барского стола раздаются грошовые подачки бюджетникам. Государство — это возможность делать очень большой бизнес по собственным правилам.
Так чего ж тоска? Почему, скажем, не классовая ненависть?
Потому что мы, носители российских паспортов, массово разделяем этот взгляд на государство. Путин и компания тютелька в тютельку воплощают нашу национальную идею власти: несменяемой, развращённой, бесконтрольной и не требующей от нас ни малейшего участия.
Тоска гложет из-за того, что братья и сёстры по паспорту, даже вполне вменяемые и образованные, в упор не видят причинно-следственных связей, как только речь заходит о политике. Дважды два четыре, сила равна произведению массы на ускорение, сифилис передаётся половым путём, абсолютная власть развращает абсолютно, при развращённой власти хреновые больницы, дикие менты и падающие самолёты.
Будь эта власть хоть тысячу раз фотогенична в первые дни бесконечного царствования.
В начале первого срока Путин был спорным президентом; в начале второго — из рук вон плохим президентом; в начале Медведева, т. е. третьего срока, — катастрофическим премьером. Следующий этап его эволюции — вальяжный, ошалевший от власти, загнавший себя в угол барин, у которого и подворье в золоте, и нефть бьёт столбом, да только людишки всё какие-то под ногами мельтешат.
Власть, которая развращает минимально, недолговечна. Она обставлена флажками, как загнанный волк. Её цапают неуправляемые суды. На неё бешено тявкают журналисты. Ей давит пятки настоящая оппозиция. Её выставляют на улицу миллионы граждан, которым не лень таскаться на выборы и следить за подсчётом голосов. Только тогда она начинает чесаться. О самолётах, больницах, школах, казармах и ментах.
И кто ж, позвольте бля, будет этими судьями? Этими журналистами? Этой оппозицией? Этими гражданами?
Мы, что ли? Которые с российскими паспортами?
Мы, ёкарный бабай. Больше некому:
Эхо Москвы: Ищем выход..., 26.09.2011 20:07 Эта ожидаемая неожиданность: Дмитрий Орешкин, Лилия Шевцова, Игорь Бунин
В Тайване сняли мультик о россиянах, расстроившихся из-за возвращения Путина
http://www.kasparov.ru/material.php?id=4E81CE0418D09