Из книги М.С. Горбачева "Жизнь и реформы":
Установление отношений с Ватиканом
В течение всего советского периода отношения с центром католицизма были крайне враждебными. О Ватикане у нас писали не иначе как об источнике реакции и мракобесия. Правда, в период разрядки 70-х годов кое-что стало меняться, советское посольство в Риме вышло на контакты с представителями Ватикана. Но официальных отношений не было, и возникавшие вопросы не решались. Настало время искать новые подходы.
Летом 1988 года я встретился с государственным секретарем Ватикана кардиналом А.Казароли. Он приехал в Москву для участия в торжествах по случаю 1000-летия крещения Руси. Беседу я начал с констатации, что новое мышление в международных делах перекликается с новыми подходами Ватикана, причем есть совпадения и в терминах, и в оценках. Казароли согласился. Ватикан, сказал он, стремится вносить свой вклад в продвижение к миру, предлагать идеи, давать рекомендации, оказывать добрые услуги. И придает большое значение контактам с Советским Союзом.
Казароли передал мне послание Папы, выдержанное в дружественном тоне, а также памятную записку, в которой затрагивались вопросы, связанные с положением Католической церкви в СССР. Если у нас ранее не было серьезных контактов, заметил я, то, видимо, что-то мешало с обеих сторон. Собеседник, по существу, согласился и с этим, сказав: «Это были другие времена и другие люди». Он отметил, что за последние десятилетия, начиная с Папы Иоанна XXIII, во взглядах Ватикана произошли существенные изменения.
Я просил передать Папе: что касается свободы вероисповедания, то мы за проведение этого принципа. Но против того, чтобы каналы церкви использовались для вмешательства во внутренние дела государств.
Казароли заявил, что в Ватикане с большим вниманием, интересом и надеждой следят за перестройкой в Советском Союзе. Рассчитывают, что реформы будут продолжаться, неизбежные трудности не поставят их под угрозу. Не скрывал, что в Ватикане все, что связано с «социализмом», вызывает подозрительность. Впрочем, из его пояснений следовало, что он проводил различие между принципами гуманного, демократического социализма и тоталитарной практикой, именовавшейся «реальным социализмом». Но, говорил он, «определенная боязнь, сдержанность» сохраняются.
Оценивая сказанное собеседником, я подытожил наш разговор:
— Главное, что должно заботить нас всех, — это человек, соответственно и гуманизация международных отношений. Отсюда вытекает наше новое мышление в мировой политике. Мы — атеисты, вы — человек верующий. Мы ставим перед собой задачу гуманизации человеческого общества, хотим сделать так, чтобы людям жилось лучше, чтобы им не угрожали ядерные и другие войны, экологические беды, разрушение нравственных основ, то есть речь идет об общечеловеческих ценностях. Поэтому, не отказываясь от наших различий, мы можем налаживать сотрудничество по тем вопросам, где у нас есть совпадение или сходство.
Встреча с Папой Римским состоялась во время моего официального визита в Италию. Через колокольную арку собора Святого Петра мы въехали во двор Сан Дамазо, где был выстроен почетный караул швейцарских гвардейцев в красочных костюмах, созданных, как говорят, еще по эскизам Микеланджело. Сразу же я направился на беседу с Иоанном Павлом II. Она проходила один на один.
Приветствуя высокую миссию Его Святейшества в современном мире, я отметил, что в моих и его высказываниях часто встречаются одинаковые выражения. «А ведь это значит, что должно быть общее и в исходном — в мыслях». Как бы откликаясь на это, Иоанн Павел II охарактеризовал нашу перестройку как процесс, который «позволяет вместе искать выход на новое измерение совместной жизни людей, в большей степени отвечающее потребностям человеческой личности, разных народов, правам индивидуумов и наций».
— Те усилия, которые вы предпринимаете, — сказал он, — не только представляют для нас большой интерес. Мы разделяем их.
Он выделил и еще одну важную мысль:
— Нельзя, чтобы кто-то претендовал на то, чтобы перемены в Европе и мире шли по западному образцу. Это противоречит моим глубоким убеждениям. Европа как участник мировой истории должна дышать двумя легкими.
— Очень точный образ, — заметил я.
Папа напомнил, что он не случайно в 1980 году объявил покровителями Европы, помимо святого Венедикта, представителя латинской традиции, также Кирилла и Мефодия, представляющих восточную, византийскую, греческую, славянскую, русскую традиции.
— Таково мое европейское кредо, — заявил Иоанн Павел П.
Естественно, в нашей беседе особое место заняла тема свободы совести как одного из фундаментальных прав человека, а также вытекающее отсюда право на религиозную свободу. Иоанн Павел II говорил о «православных братьях», отметив при этом активное развитие экуменического диалога с православными церквами, и в особенности с Русской православной церковью. Вместе с тем Папа Римский остановился на некоторых проблемах, связанных с положением католиков в нашей стране.
Я изложил свой подход к поднятым вопросам. В частности, сказал следующее:
— Мы хотим реализовать намеченное демократическими средствами. Но мои размышления над событиями последних лет говорят о том, что одной демократии недостаточно. Нужна и мораль. Демократия может приносить не только добро, но и зло. Что есть, то есть. Для нас очень важно, чтобы в обществе утверждались нравственность, такие общечеловеческие вечные истины, как доброта, милосердие, взаимопомощь. Мы исходим из признания необходимости уважения к внутреннему миру верующих граждан. Это, — добавил я, — относится и к православным, и к представителям других конфессий, в том числе католикам.
В принципе мы договорились об установлении официальных контактов и обмене постоянными представителями между Ватиканом и Москвой.
После завершения беседы мы вышли в Библиотечный зал Папского дворца, где находились Казароли, Содано, а также Раиса Максимовна, сопровождавшие меня лица. Каждому из них Папа Иоанн Павел II сказал несколько слов. Со стороны Его Святейшества в трудные моменты я получал сигналы поддержки и сочувствия. Несомненно, в лице Папы Иоанна Павла II мировое сообщество имеет не только одного из крупных религиозных деятелей, но и крупного гуманиста нашего времени.
Источник:
http://www.gorby.ru/gorbachev/zhizn_i_reformy2/page_7/
========================
С началом освободительной Перестройки Горбачева государство существенно изменило свою религиозную политику. В частности это выразилось в активизации отношений с Ватиканом.
В июне 1988 года. Москву посетил секретарь Отдела сношений с государствами кардинал Агостино Казароли. Этот визит состоялся в связи с празднованием 1000-летия Крещения Руси. Кардинал Казароли был председателем делегации Святого Престола и 13 июня был принят Михаилом Горбачевым. Знаменательно, что на торжества в Москву прибыли делегации от поместных Церквей, в том числе и Примас Польши кардинал Юзеф Глемп, который также был принят Горбачевым.
1 декабря 1989 г. М.С. Горбачев нанес официальный визит Папе Иоанну Павлу II.
Впервые в истории глава советского государства встретился с Папой Римским.
С главой Римско-католической церкви за всю историю страны встречался только один действующий глава государства — Николай I, в 1845 году. Богоборческая советская власть считала Папу сначала «вдохновителем крестового похода против коммунизма» и даже «приспешником фашистов», а потом просто «святошей-церковником». Избрание на ватиканский престол польского кардинала неприязнь только усилило — Иоанн Павел II поддерживал у себя на родине антисоветский профсоюз «Солидарность».
После церемониальных приветствий генсек и понтифик долго беседуют частично без переводчика — Папа владеет русским — и в завершение обмениваются речами. Иоанн Павел II говорит о перестройке, недавнем 1000-летии Крещения Руси и вскользь — о притеснении католиков в СССР. Горбачев сообщает о решении Москвы и Ватикана обменяться послами и о возможном визите Папы Римского в Советский Союз.
В некоторых республиках Советского Союза практически полностью были восстановлены структуры Католической Церкви. Второй раз Горбачев был принят Папой Римским в Ватикане 18 ноября 1990 г.
15 марта 1990 года Советский Союз и Ватикан установили дипломатические отношения на уровне постоянных представительств. Дипломатические представители государств имели статус дипломатов «ad personam» и ранг Апостольского Нунция и Чрезвычайного Посла соответственно.
Дипломатические отношения между Россией и Ватиканом на уровне посольств был установлен только при президенте Медведеве в 2009 году.
=========================
Анатолий Ковалёв. "Искусство возможного. Воспоминания." М., 2016, стр. 152-161.
Где пределы возможного для атеистического государства, для советских руководителей, опасавшихся быть заподозренными не в богохульстве, а в какой-либо симпатии или даже в далеком от симпатии терпимом отношении к церковным обычаям, обрядам?
Религия была почти запрещенной темой. Крещение детей, когда оно совершалось, держалось в тайне. Посещение церкви долгие годы было поступком почти одиозным. Но церковь в нашей стране имела столь глубокие исторические и духовные корни, что в общем-то ей удалось устоять, хотя она была взята под плотный контроль государственных органов.
Помню, как на пресс-конференции в Париже Горбачёву задали вопрос, крещен ли он. Он ответил, что был крещен. В наших газетах этот его ответ я не нашел... Ну, а Ватикан... Одна фраза Сталина говорила о многом: «А сколько у Ватикана дивизий?» – спросил как-то он. Учившийся в духовной семинарии, генералиссимус, по-видимому, не знал, что общее количество католиков в мире превышает 800 миллионов человек. Вот и попробуй-ка пересчитать их на дивизии!
Но Ватикан есть Ватикан. Его влияние в мире огромно. Нашей внешней политике приходилось считаться с этим, как с фактом, тем более что по ряду важных вопросов международной политики позиции Ватикана в Москве не могли оцениваться иначе, как в целом конструктивные. Это относилось, в частности, к ликвидации оружия массового уничтожения, урегулированию локальных конфликтов, охране окружающей среды, развитию общеевропейского процесса, критике политики апартеида и расизма, борьбе с международным терроризмом и наркоманией. Ватикан многие годы оставался единственным участником Хельсинкского Заключительного акта, с которым Советский Союз не имел дипломатических отношений, хотя на всех этапах общеевропейского процесса мы активно сотрудничали с ним по преодолению трудностей и нахождению баланса интересов.
Для того чтобы составить хотя бы самое общее представление о многовековых перипетиях и замысловатостях отношений с Ватиканом не обойтись без истории. Первые попытки Ватикана евангелизации Руси восходят еще к IX–X вв. Московские князья не отказывались от общения с папами, вступали с ними в переговоры. Контакты на межгосударственном уровне появляются лишь в конце XV в. Например, Иван Грозный принимал папских дипломатов. С конца XVIII века русские цари начали регулярно принимать у себя временные миссии папы. Были сделаны и определенные послабления католикам, проживавшим на территории России. Петр I в связи со значительным притоком в Россию иностранцев разрешил строительство католических церквей. Сдерживающее воздействие на развитие российско-ватиканских отношений оказывала Русская православная церковь. Она требовала государственного вмешательства для «урегулирования» статуса пребывания католиков.
В 1769 г. был принят екатерининский «Регламент». Согласно ему, католические епископы назначались на должность непосредственно российским правительством, которое учреждало епархии Римско-католической церкви, определяло их границы. Все сношения католических епископов с Ватиканом шли через Петербург. Впервые представительство России при Ватикане было аккредитовано в 1817 г. Глава представительства имел ранг посланника (министра-резидента). Уровень представительства – миссия.
В 1845 г. Николай I ездил в Рим, где дважды встречался с папой Григорием XVI. В результате переговоров в 1847 г. был подписан конкордат. Но в 1865 г. из-за позиции Ватикана в польских делах отношения между Петербургом и Римом были разорваны. В конце семидесятых годов прошлого столетия отношения вновь нормализовались. После вступления на престол Николая II был назначен посланник царя при папе римском, но по-прежнему без полной взаимности. Царское правительство стремилось поддерживать вежливые отношения с Ватиканом, который являлся как центром влияния, так и хорошим наблюдательным пунктом.
После Октябрьской революции вплоть до конца 50-х годов контакты между представителями нашей страны и Ватикана носили спорадический характер, зондажи с ватиканской стороны чаще всего осуществлялись через посредников. В августе 1961 года находившийся в СССР с визитом премьер-министр А. Фанфани в беседе с Н.С. Хрущевым касался вопроса об установлении контактов Ватикана с СССР. В середине 60-х годов Ватикан стал проявлять заметную активность в отношении СССР. В ходе встреч Павла VI с А.А. Громыко в Нью-Йорке в 1965 году и в Ватикане в 1966 году ватиканская сторона высказывала пожелание об установлении более постоянных контактов с советской стороной. В беседе Н.В. Подгорного с Павлом VI в Ватикане в январе 1967 года была достигнута договоренность об установлении постоянных контактов на уровне заместителя госсекретаря Ватикана и советника-посланника посольства СССР в Риме, которая де-факто являлась механизмом односторонних дипломатических связей. Благодаря этому в 60-70-е годы сложилась практика обмена посланиями и телеграммами между Ватиканом и советским руководством.
Министр иностранных дел СССР в ходе визитов в Италию традиционно встречался с папой римским. Помню его беседы, на которых я присутствовал, протекали вполне конструктивно и корректно. Осмотр художественных богатств Ватикана, в частности Сикстинской капеллы с фресками Микеланджело, производил ошеломляющее впечатление. В личных контактах с представителями Ватикана на различных международных форумах я убеждался в их дипломатической компетентности и тонкости, понимании ими наших трудностей идеологического порядка. Они стремились не создавать для советской стороны таких излишних трудностей, сглаживать углы и, по возможности, находить взаимоприемлемые формулировки, приходить к взаимопониманию.
В 1988-1989 гг. вопрос о каком-то упорядочении отношений с Ватиканом встал в практическую плоскость. В июне 1988 года в Москве состоялась беседа Горбачёва с государственным секретарем (главой правительства Ватикана) кардиналом А. Казароли, который принял участие в торжествах по случаю 1000-летия крещения Руси. ( В торжествах по поводу 1000-летия крещения Руси хотел принять участие Иоанн Павел II, но, несмотря на все усилия МИДа (прежде всего, со стороны Э. Шеварднадзе и А. Ковалёва), ЦК КПСС, КГБ и Русская Православная Церковь заблокировали визит великого понтифика в СССР. )
Он передал личное послание Иоанна Павла II, где глава католической церкви высказывался в пользу подведения под советско-ватиканские отношения «официальной базы». Личный представитель папы, глава внешнеполитического ведомства Ватикана А. Солано в ходе бесед в Москве в октябре 1989 года передал пожелание Иоанна Павла II обсудить на встрече с Горбачёвым, которая намечалась во время предстоящего в конце ноября официального визита Горбачёва в Рим, перспективы дальнейшего развития прямого советско-ватиканского диалога, включая возможность обмена постоянными личными представителями двух сторон, которые посещали бы несколько раз в году соответственно Москву и Ватикан. Это могло бы предшествовать установлению дипломатических отношений.
Для нас в официализации контактов с Ватиканом были свои плюсы и минусы. Плюсы заключались в том, что сдвиг в отношениях Советского Союза с Ватиканом был бы воспринят на международной арене как серьезная внешнеполитическая акция, которая содействовала бы дальнейшему укреплению международного престижа Советского Союза. Повышение уровня двусторонних отношений непременно скажется на дальнейшем взаимодействии с Ватиканом в рамках европейского развития, прежде всего в плане подготовки новой встречи на высшем уровне (Хельсинки 2) и Московской гуманитарной конференции 1991 года.
Минусы от установления отношений с Ватиканом были тоже достаточно очевидны. Официализация, хотя и частичная, контактов с Ватиканом могла быть сопряжена для нас и с определенными проблемами, поскольку у руководства Римской Католической церкви открылся бы дополнительный канал воздействия на католические епархии на территории СССР, прежде всего в Литве, Латвии, западных областях Украины, Белоруссии. Там насчитывалось в то время более 1200 католических приходов и 900 священнослужителей. Правда, этот очевидный минус уравновешивался в значительной степени тем, что с нашей стороны появились бы совершенно новые возможности – более активно и юридически обоснованно требовать, чтобы деятельность центральных органов Римской Католической церкви по связям с католическими организациями в СССР носила открытый, легальный характер и соответствовала бы общепризнанным нормам международного права и советского законодательства.
Далеко непростыми были и взаимоотношения нашей Православной церкви с Ватиканом. В первую очередь это относилось к проблеме униатской церкви, имеющей уходящие вглубь столетий исторические корни и сложную религиозную специфику, вплоть до перекрещивающихся имущественных интересов, использования церковных помещений, церковной символики и отправления церковных обрядов. На перспективу мы исходили из того, что с учетом развития обстановки в западных областях Украины рано или поздно, особенно с принятием разрабатываемого в то время закона о свободе совести и религиозных организаций, возникнет необходимость пойти на регистрацию униатской общины.
Но именно в такой перспективе необходимо было проводить активную работу, чтобы подводить Ватикан, основываясь в том числе на обязательствах по Итоговому документу Венской встречи, к принятию на себя стабилизирующей роли в том, что касается снижения напряженности в отношениях между православными и униатами. Для руководства нашего министерства было очевидно, что прежде, чем предпринимать какие-либо радикальные шаги в сторону официализации отношений с Ватиканом, нам надо посоветоваться с представителями Русской православной церкви хотя бы в предварительном порядке.
Я созвонился с владыкой Питиримом, который пользовался репутацией влиятельного иерарха нашей церкви. В его кабинете в Издательском отделе Русской патриархии мы пробеседовали более часа. Я нашел в Питириме собеседника высокообразованного, обладающего незаурядным умом. Узнал много деталей и нюансов, которые позволяли видеть проблему установления отношений между нашей страной и Ватиканом со всеми ее подводными камнями и внешнеполитическими преимуществами.
29 ноября 1989 года, когда самолет с президентом Советского Союза и с нашим министром уже находился в воздухе на пути в Рим, Шеварднадзе позвонил мне из самолета и передал поручение переговорить с патриархом Пименом об установлении официальных отношений между Советским Союзом и Ватиканом.
Возник вопрос и о приглашении Папы Римского с официальным визитом в нашу страну. Я связался по телефону с патриархом, который в то время серьезно болел, и разговаривал с большим трудом. Пимен отнесся положительно к поставленным перед ним вопросам. Он повторил несколько раз, что «благославляет» миссию Горбачёва.
После этого разговора МИД внес в ЦК соответствующую записку о передаче Горбачёвым приглашения Иоанну Павлу II в ходе беседы, которая была намечена на 1 декабря. При этом имелось в виду, что конкретные сроки будут установлены позднее. В тот же день решение политбюро было принято. В беседе была достигнута принципиальная договоренность об установлении официальных отношений между Советским Союзом и Ватиканом. В установлении отношений с Ватиканом нами использовался «ступенчатый» метод, находивший понимание и с ватиканской стороны. Многотрудные усилия увенчались осязаемыми результатами.
==========================
Приглашаю всех в группы
«Эпоха освободительной Перестройки М.С. Горбачева»
«Фейсбук»:
https://www.facebook.com/groups/152590274823249/
«В контакте»:
http://vk.com/club3433647
=============================
Фотография, сделанная вначале диалога с Ватиканом: встреча с Иоанном Павлом II Справа налево: посол СССР в Италии Н.С.Рыжов, А.Г.Ковалёв, А.Л.Адамишин (сзади), А.А.Громыко
