На той же встрече Генеральный секретарь заявил: "Не правы те товарищи, которые полагают, что критику можно дозировать во времени. Не правы и те, кто склонен считать, что явления застоя уже исчезли и пора, мол, «осадить назад». Сбавить критические обороты — это остановить движение вперед, навредить перестройке…
Критика — это ответственность, и чем она резче, тем должна быть ответственней, ибо та или иная статья — это не личностное самовыражение, не отражение собственных комплексов или амбиций, а дело общественное. Критикуя, печать и телевидение должны побуждать к серьезным размышлениям, к работе, а не к тому, чтобы писать опровержения. <…> совершенно неприемлемы всякого рода нотации, назидательность и тем более прокурорский тон. <…> Ни у кого нет права на истину в последней инстанции. Печать должна выражать мнение народа. Было бы недемократично мыслить и действовать иначе. Печать должна быть еще более действенной, не давать покоя бездельникам, корыстолюбцам, приспособленцам, зажимщикам критики, активнее помогать тем, кто борется за перестройку".
Само совещание длится почти весь день, с 10 утра до 4 вечера.
Присутствуют и выступают редакторы газет: «Правда» (Виктор Афанасьев), «Известия» (Иван Лаптев), «Литературной газеты» (Александр Чаковский), журналов «Октябрь» (Анатолий Ананьев), «Москва» (Михаил Алексеев), «Коммунист» (Иван Фролов), «Огонек» (Виталий Коротич), «Знамя» (Григорий Бакланов), «Советский Союз» (Николай Грибачев) и «Новый мир» (Сергей Залыгин), а также гендиректор ТАСС Сергей Лосев, председатель Гостелерадио Александр Аксенов, председатель Госкомиздата Михаил Ненашев, председатель правления АПН Валентин Фалин, первый секретарь правления Союза писателей СССР В. Карпов. Во встрече участвовали секретари ЦК КПСС по идеологии Егор Лигачев и Александр Яковлев.
На следующий день, 14 февраля, и «Правда», и «Известия» публикуют один и тот же текст по итогам заседания — «Убежденность — опора перестройки. Встреча в ЦК КПСС».
«В деловой обстановке произошел обмен мнениями по актуальным задачам печати, телевидения и радиовещания в свете требований январского (1987) Пленума ЦК КПСС, — сообщали о той встрече «Московские новости».
«Выступающий говорит, что сложились свои приемы для того, чтобы не реагировать на выступления печати. Это умолчание, отписки, — описывает в «Московских новостях» речь генерального секретаря Егор Яковлев. — Это и взгляд на печать сверху вниз, что прозвучало в одном из выступлений на Пленуме. Горбачев замечает: человек должен высказать то, что он думает. И очень хорошо, когда он делится своими мыслями. Надо учиться воспринимать противоположное мнение. Иной подход обернется зажимом демократии. Демократия — это не та ситуация, когда все выглажено утюгом. Споры — часть демократии. Хотя кто-то и заметил: если страсти слишком кипят, то истина может испариться. <…> Горбачев вспоминает статью, где в адрес работника районного звена был высказан оскорбительный эпитет. Для чего же тогда демократия? Возможно, тот человек — плохой работник. Но он человек» кто же дал право оскорблять его достоинство? Мы не сепаратор, который снимает сливки, а остальное в канаву».
http://gorbymedia.com/post/02-13-1987
http://gorbymedia.com/documents/gorby-editors-4
=============================
Леонид Парфенов:
Главный авторитет исторической публицистики — ректор Московского историко-архивного института Юрий Афанасьев. Для начала он в газетном интервью задает простой вопрос: почему хронику с Гагариным на аэродроме мы видим всегда обрезанной? Куда он идет, кому отдаст рапорт? «Сколько мы будем делать вид, что Хрущева не было в нашей истории?» Таких «белых пятен» великое множество. Из учебников и энциклопедий нельзя узнать, кто был председателем Совнаркома после Ленина, а у тех историков, кто помнит, фамилия «Рыков» просто комом в горле встает. Есть ругательные статьи про троцкизм, но непонятно, кто такой Троцкий, — теперь он снова первый советский наркоминдел, наркомвоенмор, председатель Реввоенсовета и строитель Красной армии. Признано давно понятное остальному миру: в Мехико его убили по приказу Сталина, а убийца получил звание Героя Советского Союза. Ленин прятался в Разливе с Зиновьевым, а Берия был маршалом — теперь можно писать и про него, и про Ежова с Ягодой.
Созданная XXVII съездом комиссия под председательством Александра Яковлева готовит решения, которые потом оформляет пленум Верховного суда. Накануне 100-летия со дня рождения и 50-летия со дня смерти реабилитируют Николая Бухарина. «Любимец партии», согласно определению Ленина, член политбюро 20-х годов Бухарин с его призывом «обогащайтесь» и лозунгом «врастания кулака в социализм» нынче очень ко двору. Бухаринская биография выходит в переводе с английского: ее автор, американский историк Стивен Коэн, вопреки мнению большинства советологов считал, что СССР — не монолит, он способен меняться. Коэна чествуют в Москве как предсказателя перестройки, а Бухарина провозглашают упущенной альтернативой Сталину. Сюжет будто для киноромана: оказывается, жива вдова Бухарина. Все эти годы она, не смея записать, помнила наизусть предсмертное обращение мужа к будущему поколению партийцев. Так в «правом уклонисте» перестройка обретает своего первого предтечу.
Диссидент-социалист Рой Медведев 20 лет издавал книги о Сталине и его приближенных за границей — их фрагменты печатает советская периодика. Трактовки неострые, но аудитории неведомы сами темы. Источниками исторических фактов воспринимают новые пьесы Михаила Шатрова — «Брестский мир», «Дальше, дальше, дальше…», «Диктатура совести». Прахом идуг все вузовские курсы политэкономии социализма и истории КПСС.
https://namednibook.ru/moda-na-yekonomistov-belye-pyatna-isto.html
==========================
Приглашаю всех в группы «ПЕРЕСТРОЙКА - эпоха перемен»
«Фейсбук»:
https://www.facebook.com/groups/152590274823249/
«В контакте»:
http://vk.com/club3433647
========================
