Возглавлял делегацию начальник советского генштаба маршал СССР С.Ф. Ахромеев. Вместе с ним по Америке путешествовали: главком сухопутных войск — генерал-полковник Д. А. Гринкевич, военно-воздушных сил генерал-полковник В. Е. Панькин, военно-морского флота адмирал К. В. Макаров и начальник управления Генштаба генерал-полковник Н. Ф. Червов.
Советские генералы посетили военные объекты всех видов вооруженных сил, встречались с военнослужащими и представителями общественности.
Сначала гостей принял адмирал Уильям Дж. Кроу-младший, председатель Объединенного комитета начальников штабов США.
Самолет с советскими военными прилетел на базу Эндрюс, делегацию разместили как положено и устроили церемонию у здания Пентагона. Сам маршал Сергей Ахромеев вспоминает:
«Затем состоялась длительная беседа членов Комитета начальников штабов с членами советской военной делегации по вопросам сокращения стратегических ядерных и обычных вооружений. Насколько помню, в ней со стороны хозяев участвовали кроме их руководителя адмирала У. Крау его первый заместитель генерал Харрис, начальники штабов: сухопутных войск — генерал Вуоно, ВВС — генерал Уэлч, ВМС — адмирал Трост, комендант морской пехоты генерал Дин. Все американские партнеры показали себя «на уровне».
Шла беседа профессионалов по широкому кругу вопросов: по специальным проблемам видов вооруженных сил, по военной стратегии или оперативному искусству, по сокращению стратегических ядерных и обычных вооружений.
С утра 7 июля началась поездка по стране. Нужно отдать должное гостеприимству и дружелюбию хозяина. Во-первых, на протяжении всех семи дней визита он сам непрерывно сопровождал делегацию в поездке по стране. Протокол не обязывал его делать это лично. Сказалось, видимо, желание поближе узнать советских военных, лично познакомиться с ними и даже «прощупать», чего же они стоят как профессионалы и просто как люди. В то же время он желал оказать внимание начальнику Генерального штаба Советской Армии, учитывая, что этот визит первый и за ним, очевидно, последуют другие с обеих сторон.
Программа была насыщенной и интересной. Подразделялась она как бы на две части: знакомство советских военных руководителей с вооруженными силами и встречи с представителями американской общественности. И то и другое, повторяю, было хорошо организовано.
Военная часть визита включала присутствие на тактико-строевых занятиях подразделений морской пехоты на базе Кэмп-Леджен в штате Северная Каролина, посадку на авианосец «Теодор Рузвельт» на самолете ВМС США и смотр учебных полетов палубной авиации и стрельб с использованием бортового оружия самолетов; присутствие в форте Худ (штат Техас) на занятиях и учениях сухопутных войск 2-го армейского корпуса, осмотр авиабазы Элсворт в штате Южная Дакота и тяжелых бомбардировщиков В-1 и В-52, пусковой установки МБР «Минитмен-1» и боевых самолетов тактической авиации на земле и в воздухе. Часть ядерных вооружений была осмотрена нашей делегацией на авиабазе Элсворт 10 июля 1988 г. На всех этих объектах происходили встречи с офицерами, генералами и адмиралами, с солдатами, матросами и младшими командирами.
Мы заранее договорились с адмиралом У. Крау: чтобы не было осложнений с проблемой секретности и военной тайны при осмотрах объектов и наших беседах с любым военнослужащим США, нам сразу бы говорили, на какой вопрос ответа не будет. Но, разумеется, и мы вопросы задавали, руководствуясь здравым смыслом и пониманием того, о чем спрашивать можно, а о чем не следует.
Все встречи проходили свободно, без осложнений и трудностей. Как начальник Генштаба я представлял наши вооруженные силы в целом. Но, будучи все-таки по профессии ранее командиром сухопутных войск, просил своих коллег адмирала К. В. Макарова и генерала В. Е. Панькина всесторонне оценить ВВС и ВМС США в рамках того, что мы увидим.
Наша делегация, естественно, интересовалась тем, что представляют собой военнослужащие США. Они произвели на нас благоприятное впечатление. Солдаты и специалисты по сложным системам оружия — профессионалы. Дело свое знают. (Мы видели на учениях пехотную роту, ведущую бой в городе, танкистов в наступлении с боевой стрельбой, действия военнослужащих морской пехоты при своем штатном оружии, взаимодействие пехоты с тактической авиацией в наступлении.) В ходе полевых учений подразделения сухопутных войск действуют со знанием дела. В беседах солдаты ведут себя свободно, дружелюбно. Одного из них, когда я был у морских пехотинцев, спросил: «Как вы думаете, зачем мы, советские генералы, приехали в США?» Он ответил: «Сэр, я не знаю, зачем вы приехали, но, думаю, ваш приезд — хорошее дело».
Офицеры оставили впечатление хорошо подготовленных профессионалов с достаточно широкой общей подготовкой.
Они продемонстрировали свою боевую подготовку. Одни уверенно управляли подразделениями на учениях, другие компетентно эти учения проводили. Генералы и адмиралы оказались ответственными, любящими свою профессию людьми. Когда в форте Худ я вел разговор с двумя загорелыми в поле до черноты (этот загар отличается от того, который получают, отдыхая на берегу моря) генералами — командиром корпуса и командиром дивизии — по профессиональным вопросам (о методике проведения войсковых учений), то ловил себя на мысли, что в их профессиональной подготовку, в подходе к делу и ответственности за готовность войск больших отличий от советских генералов не видно.
У нас сложилось впечатление о членах Комитета начальников штабов как о людях трезвомыслящих, рассудительных, сознающих, какая ответственность на них возложена. Они полностью понимают недопустимость развязывания и возможные последствия для человечества ядерной войны. Независимо друг от друга, но параллельно и примерно в одни и те же годы Комитет начальников штабов США и советский Генштаб централизовали и автоматизировали системы управления ядерными силами и создали надежные системы предотвращения несанкционированных действий с ядерным оружием. Во всем этом огромная роль принадлежала и американцам. Но в то же время все они — люди своего общества и безоговорочно защищают интересы США. Правда, некоторым из них не откажешь в стремлении вникнуть и понять причины, по которым Советский Союз занимал ту или иную позицию на переговорах по сокращению вооружений. В остальном же это — защитники интересов США, как их понимает правящий этой страной слой. Они знают, на какую мощь они опираются, и поэтому чувствуют себя уверенно.
Беседы наши проходили очень откровенно, порой остро и бескомпромиссно, но при этом неизменно корректно. Думаю, мы за эти годы хорошо познакомились со взглядами друг друга на мир и международную обстановку, а следовательно, в значительной мере и на сущность военной политики США и Советского Союза. Не боюсь преувеличения, это способствовало в определенной мере улучшению советско-американских отношений в целом. "
Кроу устроил маршалу Ахромееву экскурсию на американский авианосец. Они даже встречались в специальной комнате в Пентагоне, которую называли "танк". В этой защищенной комнате высшее военное руководство США планировало свои действия против Советского Союза.
Ахромеев вспоминал: «Советская делегация имела широкие возможности общаться с американскими гражданами. Каждый вечер в городе, где мы останавливались, нас ожидала встреча с мэром города, другими должностными лицами, со многими почетными его жителями: с деловыми людьми, представителями прессы, науки, культуры и др. Мы посетили университет на родине адмирала У. Крау в штате Оклахома. Там же побывали на великолепном празднике родео.
Мне предоставили возможность сделать доклад и ответить на вопросы в Совете международных отношений в Нью-Йорке, авторитетной организации, в которой состоят многие видные американцы, занимающиеся международными проблемами. Делегация имела беседу с сенаторами и конгрессменами.
В итоге и у меня, и у других членов нашей делегации остались неизгладимые впечатления от армии, флота США, от встреч с американцами, их взглядов и настроений.
В заключение визита я был принят президентом Р. Рейганом. До этого мне довелось с ним встречаться и кратко беседовать в Рейкьявике, Вашингтоне и Москве. Не мне судить о компетентности Рейгана в проблемах внутренней политики США, о его способностях их решать, но есть основания полагать, что он был в этом отношении подготовленным и опытным государственным руководителем.
Вести переговоры и беседы даже на встречах с М. С. Горбачевым он, как правило, поручал госсекретарю Дж. Шульцу. Но меня поражала естественность и непринужденность поведения этого человека в процессе переговоров даже тогда, когда он не знал в деталях рассматриваемый вопрос. Он, видимо, считал как бы совершенно нормальным, что президенту США нужно знать только существо проблемы. Остальное сделают его помощники. Рейган был неизменно корректен, доброжелателен и подтянут.
Официальные беседы, подобные той, которую он провел со мной, продолжались (меня предупредили об этом) обычно 30 минут и очень часто завершались рассказом Р. Рейгана о каком-то подходящем к встрече случае. Так оно и было на этот раз. После моего 10-минутного рассказа о поездке по стране и пребывании в войсках он в течение 10–12 минут задавал мне вопросы, делился со мною воспоминаниями о недавно состоявшемся майском его визите в Москву, а в заключение рассказал... анекдот.
Р. Рейган спросил, знаю ли я, что с фортом Худом, в котором я был на войсковом учении, тесно связана была деятельность генерала Паттона при подготовке войск в состав экспедиционных сил в Европу. (Паттон — известный американский генерал второй мировой войны, большой мастер маневренных операций танковых войск.) Я ответил, что о воинском мастерстве генерала Паттона в ходе войны в Европе знаю хорошо, но как он готовил войска на территории США, не знаю.
Тогда послушайте, сказал Рейган.
В 1943 году генерал Паттон закончил формирование и подготовку армейского корпуса, которым он командовал, к переброске в Европу. Осталось провести только итоговое корпусное учение. Он начал его проводить. Но на учении, как это у вас, военных, нередко бывает, события развивались совсем не по плану. Вскрылось много недостатков. Войска проявляли медлительность в выполнении задач, действовали недостаточно организованно, плохо взаимодействовали с авиацией, командиры опаздывали с донесениями и даже неправдиво докладывали о складывающейся обстановке.
Генерал Паттон нервничал, делал внушения подчиненным, но недостатки исправить не удавалось. В конце суток, ночью, он собрал командный состав в штабной палатке, провел разбор, некоторых командиров наказал и разгневанный вышел из палатки. За ним вышли подчиненные командиры. При выходе он увидел, что часовой, который охранял палатку, где подводились итоги учения за сутки, спит.
Часовой заснул на посту — этого только не хватало! Генерал Паттон тронул часового стэком, разбудил его и, сдерживая гнев, спросил: «Что ты здесь делаешь, сынок?» Часовой настолько растерялся, что даже не встал и, лежа на земле, ответил: «Я сплю, сэр». Тогда генерал Паттон, повернувшись к командирам, сказал: «Спасибо хоть этому солдату. Во всем бедламе, который происходил на этом поле сегодня, только он один сказал мне правду».
На этом мы распрощались с президентом Р. Рейганом. И хотя беседа с президентом закончилась этим шутливым офицерским анекдотом, а после этой беседы визит завершался, в целом он имел большое значение как для нас, так и для американского военного руководства. Мы поняли, что непроходимой пропасти между нами нет. Сложилось убеждение, что при желании могут добиться договоренностей не только политические руководители, но и военные.
Между военными СССР и Соединенных Штатов возникло и стало укрепляться взаимопонимание и определенное доверие."
Источник: https://maxpark.com/community/4057/content/4908606
=========================
Приглашаю всех в группы «ПЕРЕСТРОЙКА - эпоха перемен»
«Фейсбук»:
https://www.facebook.com/groups/152590274823249/
«В контакте»:
http://vk.com/club3433647
=============================
Маршалу Ахромееву, во время посещения имения на ферме Дир-Крик вручают настоящий индийский головной убор.
Маршалу Ахромееву вручают сувенирную ковбойскую шляпу во время посещения выставки брендинга скота.
Сергей Ахромеев и Председатель ОК начальников штабов США адмирал Уильям Д. Кроу, 8 июля 1988 года.
