― После смерти Черненко, 11 марта 1985 года, на внеочередном пленуме ЦК КПСС Горбачев был избран генеральным секретарем ЦК. Его кандидатуру предложил Андрей Громыко.
И в первые же месяцы Михаил Сергеевич сделал кадровые перестановки в партийном руководстве, отправляя на пенсию консервативных брежневцев.
Появился Николай Рыжков – председатель совета министров, Егор Лигачев – секретарь ЦК по идеологии, Борис Ельцин – секретарь ЦК по строительству, Эдуард Шеварднадзе – министр иностранных дел.
Все к тому времени очень устали от «гонки на лафетах». Когда подряд три генеральных секретаря ушли в мир иной: сначала Леонид Ильич, потом Юрий Андропов, потом Черненко. Горбачева на самом деле готовил для этой должности еще Андропов. Когда он был в больнице, и готовился очередной пленум, он предложил вести этот пленум Горбачеву, но эту идею не поддержал Черненко, считая, что следующая очередь его. Но ненадолго.
Для меня существует, строго говоря, три Горбачева. Первый – это тот, который ответственен за преступления советской власти в Тбилиси, Вильнюсе, в других местах. Ответственный, может быть, не за свои преступления. Но за преступления своего окружения.
Второй Михаил Сергеевич Горбачев — это тот, который говорил о демократии и гласности, пытающийся не только подремонтировать фасад этой страшной коммунистической диктатуры, но и внести какие-то реальные необходимые изменения, необходимые для выживания системы. Михаил Сергеевич Горбачев – второй, он, конечно, разбудил Россию и ее граждан от тяжелого сталинского, потом брежневского сна. И он хорошо понимал, что страна не выживет, если не изменится.
Этому Горбачеву я обязан лично. Когда тогдашний председатель КГБ Крючков планировал и реализовывал гадские планы против Биржи, он очень ненавидел все изменения, раз в неделю выступал, рассказывал все советскому народу, что эти кооператоры – евреи и уголовники. И, как мне тогда рассказали, Михаил Сергеевич Горбачев сказал: «Отстаньте от Борового, пусть пока работает». Валентин Павлов тогдашний премьер-министр, до этого министр финансов, тоже поддерживал и несколько раз останавливал попытки разрушить Биржу.
Третий Горбачев – самый приятный для меня. Этот тот Горбачев, которого предали в 1991 году соратники, и он ушел на покой, создал Фонд финансовой академии – Фонд Горбачева. Но стал превращаться в такой моральный авторитет довольно часто, давал пресс-конференции, которые посещало большое число журналистов. Его экспертизе верили. Тем более, что он испытывал серьезную поддержку со стороны Запада, и может быть в некоторой степени считалось, что эти преобразования в 91-м году каким-то образом связаны с ним.
Он поддерживал Бориса Николаевича Ельцина. Однако Ельцин очень сильно ревновал к популярности Горбачева, чем, конечно же, воспользовалось окружение Ельцина. И начали делать всякие гадости, шпильки. У него отняли помещение Финансовой академии. В какой-то момент даже фактически запретили пресс-конференции, как обычно бывает – пресс-конференцию назначили, все пришли, а там электричества нет.
К Горбачеву очень прислушивались, и он действительно давал интересную полезную экспертизу. И в этот момент я пригласил Михаила Сергеевича к себе в офис Биржи в Политехническом музее. Мы провели с ним совместную пресс-конференцию. Естественно, я тут же попал в число предателей. Как говорил тогда один помощник: «Борис Николаевич для вас столько сделал, столько вам дал…» Надо сказать – ничего не дал. И главное, что я у него ничего никогда не просил.
И даже медаль «За защиту Белого дома» мне не дали, потому что 25 августа, сразу после ГКЧП, мы проводили митинг с требованием люстрации и суда над КПСС. Тогда, естественно, неразрешенный митинг. Но не особенно к нам тогда приставали, можно было проводить митинги. «Так вы меня тогда осудите, — сказал мне как-то Борис Николаевич, — И меня будете люстрировать».
В общем, с судом над КПСС не получилось. Не получилось с Нюрнбергом, в результате которого можно было бы определить все те преступления, которые совершил Советская власть, Коммунистическая партия.
Вершиной политической ответственности и то, что вызывало огромное уважение с моей стороны, Валерии Новодворской, стало участие Михаила Сергеевича Горбачева в митинге на Пушкинской площади в 1995 году против войны в Чечне. Сохранилась даже фотография, где Горбачев и Новодворская стоят на трибуне рядом, и Лерочка смотрит на него с любовью. Конечно же, она ему все простила тогда. Даже те полгода, которые она провела в тюрьме за то, что выступала против варварства в Литве и Грузии.
Горбачеву, между прочим, сильно повезло – он был генеральным секретарем всего 5-6 лет, не успел закостенеть. И это общая закономерность.
Ранний Хрущев тоже был достаточно прогрессивным политическим деятелем, занимался разоблачением Сталина. Наступила оттепель, прекратились репрессии, огромная амнистия. А потом маразм – простой необразованный парень, оказавшись на вершине власти, как тут устоять перед соблазном, порулить еще и «культуркой». Назвать молодых талантливых художников «пидарастами, которых страна взрастила, обучила, а они гады гадят на нее».
А ранний Брежнев, между прочим, тоже до закостенения был достаточно прогрессивным. И вот эта борьба, как тогда говорили, с волюнтаризмом, по существу с культом личности Хрущева, и какие-то реформы вместе с Косыгиным они намечали.
Молодой Ельцин, ранний Ельцин, окруженный Сахаровым, Афанасьевым, Старовойтовой. А потом резкая смена свиты, КГБ-шники – Паша-мерседес, Коржаков. Вот даже ранний Путин, произносящий правильные слова о демократии, о необходимости смены власти регулярной. А потом – об удержании власти. В общем, тот же самый маразм.
Завершить я бы хотел тем, что с Горбачевым – новым надсмотрщиком в этой огромной тюрьме СССР – нам, конечно, повезло.
Константин Боровой в программе "Грани недели" на радиостанции "Эхо Москвы"
16 марта 2019 года.
https://echo.msk.ru/programs/graniweek/2389379-echo/
======================
Приглашаю всех в группы
«Эпоха освободительной Перестройки М.С. Горбачева»
«Фейсбук»:
https://www.facebook.com/groups/152590274823249/
«В контакте»:
http://vk.com/club3433647
=======================
